Я вообще не верю в то, что была какая-то русская революция, хотя, конечно, революция в России была. Она длилась почти столько же, сколько и русский бунт: с февраля 1917 года до конца Гражданской войны. Да, был и большой общероссийский бунт. Большевики, как известно, никогда не пользовались популярностью в России, после захвата власти особенно. Они не принимались русским обществом как свои. Во время Гражданской войны боролись революция и контрреволюция, большевики подавляли бесконечные бунты. А начиная примерно с 1921–1922 года это были уже не бунты, не революция или контрреволюция, а восстания против советской власти. И они так же жестоко подавлялись. И это говорит как раз о том, что русской революции не было, точнее, что революция в России не была русской по своему духу, смыслу и методам воплощения.

Какой же была революция в России? Здесь нельзя упрощать. Нельзя сказать, что это лишь какой-то «жидомасонский заговор». Это не значит, что не было масонов и сектантов, это не значит, что не было еврейской идеологии, еврейской ненависти к русским и России, особенно к царю. Все это известно, зафиксировано исторически. На этом очень настаивает, например, и отец Сергий Булгаков. Меня поразило, что он в «Автобиографических заметках» связывает революцию именно с еврейской ненавистью к царю и его семье. Но думается, что все-таки нельзя одной краской или одним штрихом описать всю ситуацию. Революция не была русской. Она была какой-то еще, скорее, еврейской, хотя в ней могли участвовать и другие люди, даже русские. Например, в Петроградском совете, который играл определяющую роль в 1917 году, было больше половины евреев и меньше четверти русских. Так пишет Солженицын в своей замечательной книге «200 лет вместе». Известную роль сыграли латышские стрелки, понятна и роль провинций, далеких от интересов всей России, – Финляндии, Польши, Грузии. Все это вместе дает реальную картину, о которой надо говорить спокойно, без всякого раздражения или злобы и обиды на какие бы то ни было народы или на каких-то конкретных людей. Но все-таки есть реальность, которую трудно отрицать, хотя можно спорить о тех или иных нюансах.

Революция в целом, в отличие от русской контрреволюции, русского бунта и русских восстаний, была антирусской и антироссийской.