Нередко милитаризм связывают с патриотизмом, потому что злу нужны прикрытия, нужно что-то на себя «нацепить», чтобы выглядеть прилично. Но милитаризм есть милитаризм. А патриотизм – это любовь к Родине, любовь «к родному пепелищу» – очагу, и «к отеческим гробам» – традиции своего народа, своей земле, тому месту, которое связано с твоей жизнью, которое ты обустраиваешь, которое тебя хранит и как бы вписывает в мировой контекст.

В народе есть тоска по возрождению национального начала, русской культуры, русского слова, русской святости. Но пробиться к этому можно, только поняв, что мы потеряли и как это случилось, то есть покаявшись. А когда думают, что патриотизм должен быть связан с милитаризмом, – это всегда плод невежества и злоупотребление этим невежеством. Если ты патриот, значит, ты настроен воинственно, значит, ты хочешь у кого-то что-то отнять, захватить, развязать войну. Настоящий патриотизм таких целей не преследует, хотя и включает в себя понятие защиты своей родины, своих ближних. Как Христос говорит: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15:13). Эти слова Христа и открывают нам, что есть настоящий патриотизм и какое место он занимает в жизни церкви.

Христиане призваны быть настоящими патриотами, но это значит быть носителями лучших черт своего народа – в нашей стране, конечно, в первую очередь русского. Надо помнить всё лучшее, что было на этой земле, но и плохое тоже знать, чтобы из этого делать выводы. Это следует делать и каждому народу на земле – история должна людей учить. Я за такой просвещённый патриотизм, который является синонимом ответственности за ближних, за тех, кого Господь нам даёт, независимо от их веры, возраста, пола, социального положения, культуры. Такой патриотизм я только приветствую и жалею, что его очень мало в нашей церкви и в нашей стране. А всё, что называется патриотизмом сплошь и рядом, вообще не может быть так названо. Это только компромисс, исполнение определенного социально-политического заказа, то есть нечто искусственное.