Мы не умеем жить по-русски, мы не знаем русской традиции, мы с трудом говорим по-русски, мы не узнаем русского ни в себе, ни в других, что бы ни было написано у нас в паспорте или какой-то другой метрике в графе «национальность». И в этом-то, собственно, проблема и заключается. России, как таковой, по меньшей мере полвека уже нет. Она как-то доживала в конвульсиях свою историю здесь, на этой территории, первые десятилетия после 1917 года, но потом скончалась, и это связано со всем советским режимом, со всей его деятельностью. По моему глубокому убеждению, советская власть была ярым противником России, православия, русского народа в целом, особенно великорусского. Поэтому мы перестали себя осознавать как великороссы. Если малороссы в качестве неких украинцев себя еще хоть как-то осознают, если белорусы тоже стараются здесь что-то придумать на свой счет, то великороссы этого совершенно не делают. И способны ли это делать – большой вопрос. И вообще большой вопрос: может ли наш народ организоваться как русский народ после всего того, что произошло в последние 100 лет?