В исторической церкви очень много, иногда слишком много, говорилось о покаянии. Некоторые даже считают, что единственное, что надо делать церковному народу – это каяться, больше ничего и не надо. Вот покайтесь, кайтесь, кайтесь, вы все грешники, и кричите «Господи, помилуй», и больше ничего не делайте. На этом даже выстроен большой пласт нашей богослужебной культуры. Это, конечно, была некоторая крайность, некоторое оскудение духа, односторонность, что, я думаю, понятно всем. Тем более что покаяние имелось в виду сугубо индивидуальное. Когда человек восклицал «Господи, помилуй», он имел в виду лишь собственное покаяние и то милосердие, которое Бог должен проявить именно к этому конкретному человеку. Это прекрасно выражается в классическом тексте Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного». Многих современных людей, особенно выросших не в церковной среде, поначалу это очень удивляет и даже шокирует: «Ну почему уж так, только меня-то? Неужели дальше своего носа нельзя посмотреть?» Потом обычно люди смиряются с этим, привыкают и перестают это чувствовать – вот этот свой первый импульс, это первое свидетельство совести и духа.

В историческом христианстве было много именно индивидуального покаяния, но его необходимо восполнить покаянием личностно-соборным. Без этого покаяние полным не будет, а значит и прощение свыше полным не будет. Надо знать, что кроме покаянной молитвы есть и другие типы молитв: надо уметь благодарить Бога и жить благодарением, славословить имя Божие и жить в этой славе, надо уметь и просить. Но и каяться надо уметь не только за себя. Я уже немного упоминал об этом в прежних своих словах, но мне хочется еще раз к этому вернуться. Потому что, хотя мы признаем это, с некоторым трудом начали видеть это и чувствовать, но видно, что пока это еще только начало, еще не то, что перерастает в нашу повседневную жизнь, не то, что наполняет наше сердце.

Мы можем признать необходимость и возможность соборной покаянной молитвы, вплоть до покаяния всего народа, прежде всего за преступления советского режима, в отношении всех людей нашей страны. Хотя не только за это. Много было разных преступлений в XX веке, но это самое большое и поэтому самое страшное. Это такое преступление, которого свет не видывал. И история человечества не знает больших преступлений. Поэтому в этом надо обязательно каяться всем и всерьез. Но и к этому тоже надо готовиться. Это покаяние будет действенным только тогда, когда станет действенной наша надежда. Если мы захотим каяться за всё прошедшее столетие, выделяя его из всей человеческой истории, на что мы, безусловно, имеем полное право, то мы должны это делать в надежде – в надежде на возрождение церкви, на возрождение каждого человека, в ком не истреблен до сих пор образ Божий. Ведь человека можно назвать живой иконой Бога, в каком бы ужасающем состоянии эта икона сейчас ни находилась. Иногда трудно соединить образ конкретного человека, которого ты перед собой видишь, с каким-либо Божьим образом, даже только лишь с его чертами. И, тем не менее, надо навыкнуть это делать. У нас с вами другого пути нет, у нас должна быть надежда на Бога и на восстановление человека, на то, что люди усвоят дары божественной Любви, Христовой Любви. И уже эта Христова Любовь приведет к своим последствиям. Она является великой организующей силой, и в нашем абсолютно атомизированном, хаотичном мире может возникнуть какой-то порядок, может вернуться на нашу землю красота, которая, как известно, ушла с неё ещё в 1917 году.

2016 год