Публикации

Версия для печати

О ином священстве – единственном и вечном

Проповедь священника Георгия Кочеткова на XXI Сретенском соборе

25.02.2020

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Братья и сёстры христиане, с праздником! 

Праздник Сретения – встречи нашего Господа в Иерусалимском храме – обращает наше внимание на то, как соотносятся Ветхий Завет и Новый Завет. Чтобы нам с вами лучше понять Христа и лучше Его воспринять, нам нужно сравнить Его служение, Его духовное положение с тем, что было до Него. В праздник Сретения Господня читается важный текст из Послания к евреям (Евр 7:7-17) о Христе, в котором говорится о том, что в Ветхом Завете были десятины, взимаемые плотскими смертными людьми, а в Новом Завете десятину взимает Новый Человек – Христос, «Тот, о котором засвидетельствовано, что Он живёт», то есть Он есть Тот, Кто не умирает. Новый Завет принёс новое священство – Христово, никакого другого священства здесь не подразумевается. Христос один раз и навек принёс одну единственную достаточную жертву и за грехи всех, и в благодарность ото всех. По подобию Мелхиседека поставляется иной Священник. Нет равенства между древним Мелхиседеком, царём Салима, встретившимся с нашим праотцем Авраамом, и «иным Священником» Иисусом Христом. Мелхиседек здесь образ и некоторое подобие того, что Христос стал Священником не по закону «плотской» заповеди. Очень важно, что ветхозаветная заповедь здесь характеризуется, не как Божья, а как плотская – а значит и священство соответствующее. Иисус Христос – Священник, поставленный и действующий «силою бесконечной Жизни», «вовек, по чину Мелхиседека». Это Божья тайна, его исход и его житие нам до конца непонятны и неизвестны: откуда он пришёл, куда ушёл, почему Авраам ему отделил десятину.

Десятина – вещь не просто символическая, как мы с вами хорошо понимаем. Десятина – это знак нашей причастности к жизни Бога и к жизни Христа. Если человек уклоняется от этого, не исполняет эту заповедь, он никому никогда не докажет эту свою причастность. Десятина может быть ветхозаветной, отделяемой по заповеди плотской, и новозаветной по примеру Христа, который отдал всего Себя, а не просто десятую часть Своей прибыли, – такому человеку не нужна ветхозаветная десятина. Когда в наше Братство входил человек, о котором мы точно знали, что он всего себя отдал Христу, то мы не спрашивали у него про десятину, хотя такие люди всегда пытались её отделять. Это касалось и Сергея Сергеевича Аверинцева, и отца Павла Адельгейма. Мы просили их не отделять десятину, потому что мы точно знали, что это люди, которые всё своё сердце, всё своё дыхание жизни отдали Христу. Какая другая десятина ещё нужна? Мы только по немощи своей ориентируемся на десятину по плотской заповеди, по Ветхому Завету, потому что у нас ещё что-то остаётся не отданное Богу, нам ещё нужно доказывать свою причастность к вечной жизни во Христе. А кому-то уже её доказывать не надо, они её доказали. Дай Бог каждому из нас до этого дойти, так жить, чтобы Христос всегда был с нами, чтобы мы всегда были со Христом, чтобы эта причастность была всем очевидна по плодам. «Чадо, дай мне сердце твоё», – говорит Господь. Если мы до конца исполняем эту заповедь, тогда десятины по плотской заповеди не нужны.

Христос такой Священник, который приносит единую и достаточную жертву за всех и за всё. Мы видим это, уже когда Христос Младенцем приносится в Иерусалимский храм, Его с благодарностью принимает старец Симеон и Божья Матерь радуется этой встрече. Праздник Сретения – радостный праздник. Эта радость происходит в условиях жизни нашего мира, лежащего во зле, поэтому старец Симеон пред лицом того Света, который является «откровением для язычников и славой Народа Божьего Израиля», и Ветхого, и Нового, говорит знаменитые слова: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыка». Эта удивительная Встреча и это удивительное изменение закона плотской заповеди на закон Любви и Свободы во Христе, священства плотского на священство Христово – единственное, уникальное, неповторимое. Мы должны знать, к Кому мы приобщились и к чему мы призваны уже в этой жизни. Что бы ни было с нами, какие бы искушения мира сего на нас не нападали, нам нужно понимать: нам бояться нечего, потому что мы со Христом, а Христос с нами. Мы стараемся жить в Духе, и Дух Святой нас не обходит, несмотря на все наши бесчисленные немощи и согрешения. 

Ещё в древние апостольские времена в церкви стали думать, что каждый приобщённый ко Христу, принимает Его священство. Поэтому возникло дерзновенное учение о царственном священстве Народа Божьего, всей Церкви, всех святых, всех освящённых. Христос, как я уже говорил, принёс достаточную жертву, Он единый Священник, но мы настолько приобщены ко Христу, что Его качества, Его мысли, Его чувства – это и наши качества, мысли и чувства, в нормальном случае. И поэтому каждый из нас, каждая сестра и каждый брат – все, кто может быть назван полным членом Церкви, являются царственным священством в Народе Божьем. И никаких оправданий, что «это я не могу, а это я не умею», «как вообще на меня посмотрят». 

Правда, в середине II века случился некий поворот – церковь особо выделила из пресвитеров, старших в своей среде, одного человека, возглавляющего общину, епископа, которого стали называть «первым священником» – архиереем. Все священники, но есть «первый среди равных». Это первенство и привело вскоре к понятию иерархичности в церкви. Возглавил общину уже не пророк, как бывало раньше, а старший из таких же пресвитеров. Почему бы тогда и других пресвитеров было не назвать священниками? Это привело к тому, что священство всего Народа Божьего стало забываться. Была героическая попытка протестантов возродить это учение, но это не очень получилось, и родилось протестантское священство. Иерархизм и в протестантизме никуда не делся, более того, он сделал шаг вперёд. 

В наше время кончился полуторатысячелетний константиновский период истории, когда поставлением на священническое служение считалось уже не крещение, как в первые века христианства, а рукоположение. И вот мы снова вспоминаем апостольское учение о царственном священстве Народа Божьего. Правда, мы уже не всегда умеем реализовывать этот дар. Но в Братстве мы радикально изменили представление об иерархии. У нас много старших, но они себя не мыслят иерархически, будь это даже рукоположенные священники или духовный попечитель. Да, мы иерархических отношений не выстраиваем, но мы с пониманием и уважением относимся к иерархии, существующей во всей нашей церкви, где ещё нет общинно-братских отношений. Мы не только не боремся против иерархии – мы её поддерживаем. Вот сейчас идут нападки на церковь, на Братство, но и на иерархию тоже. Вы видите, что в последние дни развёрнута целая антицерковная кампания, но мы, насколько это в наших силах, не даём расшатать авторитет иерархии, когда она ведёт себя церковно. Мы не стесняемся говорить, что поддерживаем патриарха, поддерживаем тверского митрополита Савву, священников и мирян, живущих и в приходах, и в братствах – лишь бы они были добрыми христианами, лишь бы они желали идти за Христом и что-то для этого делали, а не сеяли вражду внутри русского православия. 

Внутри Братства мы сохраняем верность тому откровению, которое имеем и о котором сейчас слышали из Послания к Евреям. Нам это очень важно, потому что мы верим в то, что настоящая полнота церковности возможна только тогда, когда вся церковь будет по духу братством и общиной, то есть тем, чем она себя всегда называла в первые времена своего существования, когда все христиане жили очень личностно, но и глубоко соборно. Не было никаких приходов, епархий, епископов как единых и единственных возглавителей церкви, не было иерархии, но были настоящие христианские отношения между всеми верными, несмотря на их ошибки, согрешения и подчас грехи.

Праздник Сретения, дорогие братья и сёстры, не только обращает нашу память на эту Встречу Младенца Христа в Иерусалимском храме, но и устремляет нас к Встрече с Богом и ближним, приводящей к Общению друг с другом во Христе. Это ведёт нас к общине, к высочайшему качеству жизни, которое только возможно для смертного человека, уже получившего дар бессмертия. Будем же радоваться этому дару и стремиться как можно лучше и быстрее этот дар в полноте воспринять и умножить! Аминь.