Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Братья и сёстры христиане! С праздником Рождества Христова!
Мы с вами сейчас слышали начальные стихи Послания к евреям. Для евреев, как древних, так часто и современных, вполне приемлемо было рассуждение о том, что Бог живёт богатой жизнью: что есть Отец, есть Слово и есть Божий Дух. Это откровение не всегда акцентировалось в истории – и в Ветхом Завете, и в Новом, – однако и там, и там оно присутствовало и не было чем-то специфически новозаветным. В каком-то смысле откровение Святой Троицы существовало, пусть несколько прикровенно, и в Ветхом Завете. Здесь ничего слишком нового нет, хотя многие думают обратное. Но одна вещь, которую как величайшую драгоценность восприняло новозаветное человечество через Иисуса Христа, была неведома ветхозаветному народу и остаётся чрезвычайно трудной для восприятия. И я вам скажу, не только для евреев, но и для эллинов. Это Боговоплощение, это снисшествие Бога в этот мир. Это то Откровение, которое мы с вами сегодня особым образом отмечаем и празднуем.
Почему так случилось? Что это за несчастье такое, что целые народы иногда не могут воспринять откровение Божье и его отвергают, часто себе на голову! В ветхозаветном представлении Бог был и всегда остаётся Творцом мира, единственным Богом, всемогущим, способным этот мир сотворить из ничего по воле Своей, как мы с вами хорошо знаем. Но в Ветхом Завете это означало абсолютную трансцендентность Божества, Его непричастность этому миру. Конечно, Бог может явиться в этом мире из Своих сфер, как бы расколов небеса, но Он не может соединиться с этим миром, Он не может его воспринять, так же как этот мир не может воспринять Бога. И эллинская онтология точно так же думает о Боге, что Он неизменный Принцип, Абсолют, трансцедентальный или трансцендентный, который иначе явить Себя в этом мире не может. И трансцендентное с имманентным не сходится, не соединяется, и воплощение трансцендентного Бога в этом мире невозможно.
Таким образом, самая большая Тайна божественного Откровения в Шестом Завете – в Новом Завете, в котором мы с вами живём, – касается Сына Божьего, в Котором, как мы верим, «обитает полнота божества телесно» (Кол 2:9), Который явил полноту божества и полноту человечества в одной Личности. Вот почему автор Послания к евреям в первую очередь говорит о Сыне Божьем, опираясь на те редкие и не всегда ясные речения, которые можно найти в Ветхом завете, сравнивая этого Сына Божьего, Христа, Мессию, Машиаха, и с ангелами, и со всякой другой тварью (Евр 1:4-8).
Это послание говорит о необыкновенном, уникальном единстве Сына с Отцом, о том, что Сын Божий несоизмеримо выше ангелов (Евр 1:4), Он обладает качеством вечной Жизни, будучи Человеком. Этот Сын – Наследник всего, и через Него Бог сотворил века, или миры (Евр 1:2). Этот Сын есть сияние божественной славы, Он есть изображение божественной сущности, или существования Божьего, Он всё держит силой Своего слова, Он очистил всех нас от грехов наших, Он воссел на высотах одесную Божьего величества (Евр 1:3).
Именно вера в Боговоплощение, в это удивительное кенотическое чудо, когда Бог как бы отказывается от Себя и Своего, чтобы стать своим людям и миру, – это откровение и составляет сущность нашей веры во Христа. Именно Иисус, отдавший Себя до конца, до смерти крестной, Он – Божий Помазанник, Он – Христос, Машиах, Масих (если по-арабски). Его годы никогда не прекратятся (Евр 1:12), Он совечен Отцу. Поэтому приобщившись к Сыну, мы приобщаемся без всякого средостения к Отцу и к вечности, к вечной Жизни.
Легко или трудно нам исповедовать нашу веру во Христа? Мы видим, что в наше время это непросто. Люди предпочитают говорить о выгодах, о пользе: полезно или не полезно, выгодно или невыгодно быть христианином. Сравнивая разные веры, религии, христиане тоже не заводят речи о Христе, разве что о Его учении, которое можно сравнить или с Ветхим заветом, или с Кораном, или ещё с каким-то подобным учением. И иногда им бывает трудно преодолеть такой подход, трудно спорить с иудаистами или с мусульманами (если брать веры авраамовой традиции). Ведь чтобы говорить всерьёз о своей вере, надо говорить о Христе, о Его кеносисе, о Его самоумалении, а это сейчас не приветствуется. Наоборот, господствует совсем другая тенденция. Самое главное – здоровье, богатство, многочадие, многолетие, вот как в Ветхом Завете. И с таких позиций, конечно, какой может быть разговор о Христе? С такой философией до Христа не дотянуться. Пока у людей в голове на первом месте успех в земной жизни, чтобы можно было перед другими похвастаться, до тех пор никакой речи о Христе быть не может.
Поэтому христианин, если хочет сказать о своей вере, должен сразу установить критерии оценки. Чего мы хотим? Куда мы идем? Что для нас стоит на первом месте – своё, свои, мы сами? Или не это? Для христианина ясно, что только в кенотической Христовой Любви и Свободе, в отвержении себя, в крестоношении можно найти Истину Христову, обрести Христову Жизнь, которая не кончается (Евр 1:12). И других путей нет! Никакой Закон с этим сравниться не может, никакая народная традиция, социальное устройство, никакое художество не может встать вровень с этим. Всё это обретает свою ценность лишь по отношению к главному, если есть это главное, а если его нет, то всё это – суета.
Как часто мы сами оказываемся в плену совсем не христианского взгляда на мир, на жизнь, на себя, на других! Как часто в нас самих нет этого величайшего дерзновения Христовой кенотической Любви, этой способности отвергаться себя, своего и своих, какая была во Христе!
Поэтому многие христиане и сдаются, и, хуже всего, молчат. Мир сей спрашивает их об их вере, а они молчат и не умеют современным людям на современном языке сказать, ответить, потому что свои слова надо подтвердить делом. А чем мы их подтвердим? Каким делом?
О тайне божественной Любви, о Христовом кеносисе лучше всех сказал в XX веке отец Сергий Булгаков. Никто так глубоко не проник в эту тайну, как он, никто не нашёл столь адекватных выражений и слов – с одной стороны совершенно традиционных, а с другой – абсолютно революционных. Христианство и есть с одной стороны традиция и опредёленная последовательность жизни человека и человечества, а с другой стороны – вот эта революция духа, которая открывает возможность жить во Христе, в откровении Свободы, Творчества, Любви, Истины.
Почему сейчас все это куда-то кануло? Почему наша эпоха столь нетворческая? Есть лишь прекрасное подражание, иногда чрезвычайно талантливое, есть прекрасная стилизация, прекрасное исполнительство, но ничего нового не творится. Почему вдруг мы так низко пали? А потому что закрылась для многих называющих себя христианами тайна Христовой Жизни, а исполнение одних лишь обрядов и повторение формул эту проблему никогда не решит. Опять же скажу: всё это нужно и хорошо, когда есть главное и оно стоит на первом месте в жизни. И всё это – суета, когда главного нет, когда Бог не открывает Себя через нас, когда Христос не живёт в нас.
А мы видим, как действует Христос в наше время, вот только сегодня видели. (Подзывает новокрещённых.) Вот вам пожалуйста: Христос и Мина! А вот ещё один, третий. Вот как здорово, вот как Христос Себя являет, вот как Он рождается. Мы это видим и на Пасху, в Великую Субботу, видим и накануне Пятидесятницы, и накануне Рождества, вот сейчас.
Так только и начинается праздник, когда мы видим, что находятся люди, которые хотят быть христоносцами и богоносцами, и не просто хотят, а готовы что-то для этого и сделать. Поэтому, может быть, и совершается это величайшее чудо, и живёт наше братство – потому что есть в нём эта божественная искра, которая превосходит все наши ожидания и заслуги, всякую суету. И пока есть посреди нас Христос, будет и братство во Христе, будет и общение, и община. И нет таких сил во всём мире, которые это могли бы разрушить. Только мы сами способны на это разрушение.
Вот, друзья мои, давайте всегда думать о том, чтобы не потерять Христа. Будем думать о Нём не просто как об одной из ипостасей Святой Троицы, не просто как о совершенном, идеальном для кого-то Человеке, а именно как о Том, Кто смог нам передать это живое общение с Богом через Свою Любовь и через Свою Жертву, придя в мир и взойдя на Крест!
Аминь.
