Иисусова молитва позволяет человеку удерживать мирный дух внутри себя, удерживать себя от гнева, злобы, зависти, от сухости сердца и безмолитвенности. Ведь что греха таить, многие люди не молятся не потому, что они не могут или не хотят этого, а потому, что у них нет само́й внутренней потребности в этом. А почему нет этой внутренней потребности, особенно часто у мужчин? Потому что в них бьётся сухое сердце, сердце, в котором разрушены почти все душевные качества. Раньше о таковых говорили «человек бессердечный», и при этом подразумевали больше душевные качества, а не духовные. Мы же сейчас связываем с понятием «сердца» больше духовные свойства и качества. Но всё-таки человек всегда должен быть сердечным, и в душевном, и в духовном смысле.

Об «умном делании», об Иисусовой молитве очень часто говорят как о молитве непрестанной. Об этом пишут и многие святые авторы «Филокали́и». «Филокали́я» – с греческого это буквально «добротолюбие», или по-русски – «красотолюбие», («добро́та» – это по-русски «красота»). Добротолюбие – это любовь к красоте внутренней жизни. «Филокали́я», «Добротолюбие» – это знаменитый пятитомник, о котором вы, может быть, уже слышали. Там говорится о развитии искушения до греха и страсти, до порока. Это тоже в каком-то смысле «духовная психология» — разговор о развитии помыслов человека и о том, как с этим бороться и как все это оценивать. Там много говорится и об Иисусовой молитве, начиная с текстов конца первого христианского тысячелетия.

Чем дальше продвигалась христианская история, тем больше в церкви обращали внимание на практику Иисусовой молитвы. Её связывали, как я уже говорил, с явлением «фаворского света», с умением через Иисусову молитву впитывать в себя нетварные божественные энергии, которые исходят из самой сущности единого Божества. Если Бог по существу непознаваем, то через эти энергии Он может быть познаваем. Он познаётся именно потому, что человек может впитывать в себя божественные энергии. Человек по дару свыше сам может пропитаться божественным светом, обрести этот свет Преображения, который воспринимается в паламизме именно как «умный свет», т.е. как «свет Разума». Хотя, может быть, здесь всё-таки остаётся сложный вопрос о соотношении трансцендентального Разума и трансцендентного Божьего Духа.

Если Иисусова молитва творится вообще непрестанно, то откуда берутся эти тысячи раз её повторения? Очевидно, что в этом случае человек должен потратить на неё целый день с утра до вечера. Даже ночь, как мне представляется, должна быть освящена этим «деланием», этой молитвой. Так что «непрестанно», днём и ночью, во сне и наяву, в любых обстоятельствах жизни и смерти человек должен творить молитву. Тогда он становится носителем соответствующей разумной энергии и божественного света. Таким образом он может спасаться и обо́живаться.