22 декабря в Свято-Филаретовском институте состоялся четвертый научный семинар «Богословие и физика». Предыдущие встречи были посвящены разговору о происхождении Вселенной, о месте человека в ней и о том, как человек ее познает. В этот раз его участники говорили о критериях истинности познания в науке и богословии.
В семинаре приняли участие выдающиеся современные физики, математики и астрономы: академик РАН Алексей Александрович Старобинский (Институт теоретической физики им. Л.Д. Ландау), член-корреспондент РАН Игорь Васильевич Волович (Математический институт им. В.А. Стеклова РАН), доктора физико-математических наук Александр Викторович Багров (Институт Астрономии РАН), Владимир Яковлевич Карпов (Институт электронных управляющих машин им. И.С. Брука), Галина Васильевна Шпатаковская (Институт прикладной математики им. М.В. Келдыша); кандидаты физико-математических наук Сергей Михайлович Апенко (Физический институт им. П.Н. Лебедева РАН), Евгений Викторович Иванов (ИЗМИРАН), Максим Иванович Зельников (Физический институт им. П.Н. Лебедева РАН/СФИ); Владимир Павлович Логвиненко (РУДН), Сергей Михайлович Неретин (НИЦ «Курчатовский институт»). От СФИ во встрече приняли участие ректор священник Георгий Кочетков, проректор Дмитрий Сергеевич Гасак, заведующие кафедрами института доктор философских наук Григорий Борисович Гутнер, кандидат филологических наук Давид Мкртичевич Гзгзян, Лариса Юрьевна Мусина, ученый секретарь кандидат педагогических наук Александр Михайлович Копировский.
В чем отличие науки от богословского знания? Проверяемы ли богословские истины? Можно ли сделать предметом научного обсуждения внутренний опыт человека? Эти и другие вопросы оказались в центре внимания участников научного семинара.
Дискуссия завязалась вокруг вопроса о статусе истины в богословии. Отличие богословия от науки в том, что оно опирается на систему догматов, и это ограничивает богословское знание, предположил А.В. Багров, ведущий научный сотрудник Института Астрономии РАН.
Отец Георгий Кочетков напомнил, что в начале XX века в России православные богословы утверждали, что догматическая система не неподвижна внутри себя. «Тогда это вызывало взрыв, — сказал отец Георгий. — Бердяев писал, что богословие — не последняя глубина, за ним стоит еще экзистенциальный мистический опыт». Бердяев утверждал, что истину нельзя понять догматически, она «не дается человеку в готовом виде, как вещная, предметная реальность, она приобретается путем и жизнью».
«Когда мы говорим об Истине, мы говорим о Боге, а не о богословии», — сказал отец Георгий. Хотя духовные богословские истины даются как откровение, это откровение живого Бога живому человеку, и нельзя сказать, что оно не подвержено сомнению и проверке.
Проверка богословского знания, как и научного, тоже предполагает сообщество людей, которые могут оценить ее результаты. «В вопросах установления истины человек не может обойтись без других, — заметил проректор СФИ Дмитрий Сергеевич Гасак. — В науке часто первичную роль играет интуиция. Но ученый не может делать интуицию окончательным критерием истинности. Богословы находятся в таком же положении: необходимо сообщество, в котором их построения могут подвергнуться проверке».
Что касается критериев проверки, то основная трудность связана не столько с подтверждаемостью, сколько с опровержимостью построений. «В науке есть критерии истинности и ошибочности, — сказал академик А.А. Старобинский. — Мы можем, не только путем эксперимента, но и чисто математически, обнаруживать ошибочные теории, в которых есть внутренние противоречия, и отказываться от них. Вам в богословии значительно сложнее. Откровение дается конкретному человеку, а человек может ошибаться. Но когда человек говорит не только о том, что ему было откровение, но и что именно он лучше понимает истину, чем все остальные, это опасно. Я с некоторых пор перестал говорить, что есть противоречия между наукой и верой. Есть противоречие между наукой и мнением некоторых людей, которые думают, что они понимают истину лучше других, причем таких людей много и среди светских ученых».
Процедуры верификации и фальсификации отработаны в сфере научной мысли, но гораздо сложнее говорить о подобном критическом подходе к богословию, отметил заведующий кафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Д.М. Гзгзян. А такой подход позволил бы более ясно увидеть преемственность внутри христианской богословской традиции, выявить принципиальное родство богословия и науки и избежать многих недоразумений, добавил он.
При всех безусловных различиях богословского и естественнонаучного методов, реальность, с которой они имеют дело, одна и та же. В то же время альтернативные подходы часто уживаются и в пределах науки. «Бывают математические модели, абсолютно разные по своей структуре, по объектам, с которыми они работают, — рассказал академик А.А. Старобинский. — Но после довольно хитрого переобозначения переменных они могут приводить к практически одинаковым результатам, то есть обе альтернативные модели могут правильно описывать реальность. Классический пример — частица-волна в квантовой механике, но сейчас таких примеров обнаружено существенно больше».
Главный критерий богословской проверки назван в Евангелии: судить нужно «по духу и по плодам». Интересно, что американский философ Чарльз Сандерс Пирс говорил как о «евангельском предприятии» и о науке: научные гипотезы тоже проверяются евангельским принципом «по плодам», заметил Г.Б. Гутнер, заведующий кафедрой философии и гуманитарных дисциплин СФИ. Отец Георгий добавил, что во всяком познании присутствует богословский мотив. «Настоящий ученый хочет открывать тайны, хочет познавать мир, но само это желание — не научного происхождения, — сказал он. — В то же время переживание красоты и гармонии, хорошо известное ученым, тоже связано с откровением Божьим в этом мире».
Главное, что роднит богословие и науку, — необходимость идти на риск проверки. Ученый рискует, что его теоретические построения дадут прогнозы, которые никогда не оправдаются. Еще больше рискует богослов, поскольку вопросы, на которые он ищет ответ, — о Боге и о человеке. Однако человек просто не может не задавать себе их.
Познание человеком вселенной, Бога и своего места в мире и пред Богом ставит множество вопросов. Один из них — «Может ли Бог существовать без человека?». С него участники семинара договорились начать очередное обсуждение в марте 2014.
Софья Андросенко
